Живая память: Не люди — глыбы…

Сегодня мы предлагаем вниманию читателей вторую часть рассказа Ивана Ивановича Журавлёва о его родителях. На этот раз наш земляк поделился воспоминаниями о своей матери — Александре Павловне Журавлёвой.

— Этим женщинам, которые на своих плечах вынесли, вытянули страну в годы войны и в послевоенное лихолетье, надо каждой по памятнику ставить! — начинает своё повествование Иван Иванович. — А мы матери даже оркестра на похороны не заказали… Я предлагал, да ребята (он имеет в виду своих братьев — родных и двоюродных, — авт.) сказали: да полно, зачем? А мне до сих пор обидно, что без почестей маму похоронили… Она большего заслужила…
…Родилась Александра Павловна Журавлёва (в девичестве Колосова) в 1900 году. Семья была зажиточная, как мы уже рассказывали в первой части воспоминаний. Замуж она вышла примерно в 1923 году. Первый сын родился в 1924-ом, второй — в 1927-ом, третий — в 1930-ом, четвёртый — в 1933-ем, младший, Иван, — в 1941-ом. Была ещё дочь, но она прожила совсем мало.
— Труженица мать была необыкновенная, — с восхищением рассказывает собеседник. — Да и все почти женщины тогда были труженицами. Вот, помню, в военные и послевоенные годы поля боронили вручную — граблями. Технике-то неоткуда было взяться. И вот смотришь: идут тридцать-то женщин в ряд — пыль стоит, что после трактора!
Коллективизация, война, тяжёлое послевоенное время… Как жилось, как работалось тогда русским бабам, нам, живущим в комфорте людям XXI века, и представить сложно.
В 1942 году Александра Павловна проводила на войну мужа. А поскольку Иван Дмитриевич почти сразу попал в плен, то даже и скромного денежного содержания солдатке было не положено… А дома — дети, которых нужно кормить… Двух старших сыновей, что могли бы быть помощниками, полноценными работниками, тоже призвали в армию. И все тяготы деревенской жизни достались ей одной.
Спала ли она в то время? Отдыхала ли? Иван Иванович не помнит… Днём — напряжённая работа в колхозе, домашние хлопоты — огород, корова. К тому же, нужно было шерсти натеребить-напрясть, чтобы навязать носков и рукавиц побольше для солдат на фронте…

А напротив жила семья брата мужа. Сам брат Степан воевал, жена его ещё в 1940 году умерла, родив младшую дочь. И остались шестеро детей одни. За главу семьи — старший брат Михаил, который и стал основным добытчиком и кормильцем. Но и ему пришла пора отправляться на службу. Получил юноша повестку, посмотрел: хороша бумажка — на четыре самокрутки хватит. И не поехал в военкомат… Да из песни, как говорится, слова не выкинешь. Не из трусости парень не хотел служить — понимал просто, что младшим сёстрам и братьям без него не выжить. Вот приносят ему вторую повестку — он снова её на папиросы пускает, за ней и третью… А уж четвёртую доставили в сопровождении сотрудника НКВД. И отправился Михаил служить. После него за старшую осталась 15-летняя сестра Нюра.
Сердце кровью обливалось у Александры Павловны при виде того, как бедствуют племянники мужа. От своих детей отрывала она кусок, несла в соседний дом. Но не только еда требовалась оставшимся без родителей детям. Дрова надо было заготовить, чтобы зимой не замёрзнуть…
Иван Иванович вспоминает:
— Это уже по осени было, в 43-ем году. Холода стояли. И вот пошла мать как-то Степановых детей проведать. Рассказывала: зашла, мол, в дом — никого. Зовёт ребят, а они не откликаются. Вокруг дома обошла — тоже пусто. На чердак залезла, даже в подполе посмотрела — нигде их нет. Потом слышит: вроде, где-то голосок слышится — как из-под земли… Заглянула в русскую печку (а раньше-то печи были большие, в них даже мылись, бывало!), а там ребята сидят! Забились, как воробышки, остатками тепла греются… Обессилели уже…
Не выдержала душа Александры Павловны, скомандовала она: «А ну, собирайтесь! Пошли ко мне жить!»
— Привела мать двоюродников, — рассказывает собеседник, — а они все обовшивели, охрумастели (хрумой в здешних краях называли корку, которой покрывалась кожа при некоторых болезнях) — смотреть страшно. Особенно младшая, Галина, — как и выжила?.. Натопила мать баню — печь аж докрасна раскалилась. И повела ребят мыться. Говорит, только треск стоял, как вши от жара лопаться стали… Отмыла, одежду выстирала… И стало у нас в доме сразу на пять ртов больше…
Два с половиной года заботилась Александра Павловна о племянниках мужа. Оправились ребята, окрепли… Правда, как в военкомате узнали, что дети фронтовика у родственницы живут, стали присылать посылки. Аж из Америки! Это была своего рода гуманитарная помощь. Не продукты, нет, одёжка кое-какая. И за то спасибо…
— Кабы не мать, двоюродникам бы не выжить было, — вздохнув, говорит Иван Иванович…

Продолжение читайте на страницах «Авангарда»